Анатолий Радов - Изгой: По стезе Номана [СИ]
А всё-таки я предусмотрительно прикрыл скомканными штанами опасное место — от её близости в моём организме произошла естественная метаморфоза. Так что насчёт чуть остыть я почти не соврал. Посидев пару минут, натянул штаны и слез с телеги.
Боли не ощущалось, и я, собрав свой хабар и нацепив его на себя, поплёлся в сторону лагеря. На пересекающей поле гравийке остановил какого-то адьюта, и спросил, где первый гурт тринадцатого. Тот указал, с почтением глядя на мои заляпанные сюрко и плащ, а я заодно подумал, что стирать их теперь придётся мне самому.
На стоянке первым делом встретил Лостада, он был уже в чистой одежде, и ничто в нём не говорило об утреннем бое. Спокоен и подтянут. Он стал расспрашивать о раненых парнях, но я мог сказать только одно — Жиро жив, а про остальных ни слухом, ни духом. Аржант кивнул, похлопал меня по плечу, и не стал задерживать, за что я ему был благодарен. Рана не болела, но вот переход от госпиталя до лагеря здорово меня вымотал. Губы онемели, во рту пересохло, а по лицу бежал холодок, который я каким-то образом чувствовал поверх наползающего вечернего морозца. Наверное, сказывалась потеря крови, ну и поужинать не мешало бы.
Миску с кашей и кусками мяса накрытую второй перевёрнутой миской, я нашёл на своём лежаке. Пересыпал еду в свою тару и стал неторопливо есть. Те парни, что были в палатке посматривали на меня молча, я сразу и не сообразил, что это другие парни. Из других шеренг. Вон того пухлого и розовощёкого я помню, он в самом хвосте стоит, весельчак.
— А Линк где? — спросил я, проглотив очередную тщательно разжёванную порцию. Сейчас мне было необходимо экономить даже на этом, чтобы желудок затратил как можно меньше энергии на расщепление.
— Вышел куда-то, — ответил один из парней.
— А остальные?
— Остальных всего семеро, Ант, — услышал я голос Ниго из угла и чуть не подавился.
— Как это?
— Вот так. Из нашей палатки двадцать пять легвонеров отправились в гости к Великому Номану, остальные шестеро ранены.
— Двадцать четыре. Жиро живой.
— Точно? — спросил один из наших. Из сорока человек всех запомнить я не мог, а вот теперь думаю запомню каждого из оставшихся.
— Мне Сваго сказал, что видел его.
— Это маг с «хвоста»? — поинтересовался Ниго.
— Он самый, — я поднёс ложку ко рту, а в палатку заглянул Линк.
— Парни, кто из бившихся. Лостад зовёт.
— Зачем? — спросил я. Подниматься, а тем более куда-то идти категорически не хотелось. Начавший расщеплять пищу желудок, стырил последнюю энергию.
— Я б на твоём месте подольше у целителей остался. Там иногда такие целительницы попадаются, — Линк присвистнул и тут же добавил. — Причём дают бесплатно.
Я, не удержавшись, хохотнул. Судя по всему, мыслей у этого здоровяка всего две — надо бы понихтиться, и — надо бы сделать это как можно дешевле, в идеале — даром.
— Тебе не попалась такая? — самым серьёзным тоном спросил он.
— Мне не повезло, дружище. Меня лечила старая скрюченная бабулька с огромной бородавкой на носу.
— Да-а, не повезло, — согласился он. — Ладно, парни, идём. Лег-аржант сказал побыстрей.
Пришлось подниматься, отставив в сторону миску с едой. Выбравшись из палатки, я с удивление увидел Сервия. Он восседал на своём логе и смотрел на нас почти с отцовской заботой.
— Парни, стройсь! — скомандовал Лостад.
Мы выстроились перед арх-легом нашего легвона. Девять человек. Из второй палатки показались ещё легвонеры. Две десятицы. Итого из восьмидесяти принявших бой первыми осталось в строю двадцать четыре бойца.
— Какие потери в остальных шеренгах вступивших в бой? — спросил Сервий у Лостада.
— Там восемь, двое убитых, шестеро раненых.
Сервий молча кивнул, потом медленно обвёл нас взглядом.
— Воины, — заговорил он спокойным глубоким голосом. — Так получилось, что вам пришлось принять боевое крещение первыми. Вы справились, парни. Линк’Ург и Ант из Сухины, я сегодня отправлял в полевой штаб приказ о присвоении вам звания — жант, и сегодня же он был подписан. Вдобавок, вы будете произведены в риттеры из милости, это отдельное постановление штаба.
Мы с Линком переглянулись.
— А так же, каждый из вас, — Сервий провёл взглядом по двум коротким шеренгам, — Получит по двадцать золотых.
Секунда молчания и следом «гра, гра, гра!». Негромко, коротко. Но звучит намного тяжелей и убедительней, чем прежде.
Глава двадцать пятая
Вильято и Дранг проснулись заранее и готовые к приёму уже минут десять сидели в спальных покоях выделенных им Повелителем. Тот должен будет дать официальное разрешение на вход в Золотую Комнату личной библиотеки Лутов и приставить к ним двух орджунов и двух Высших, и только после этого они увидят вторую и четвёртую книги Номана. Затем он, Вильято, станет их переписывать, а Дранг будет находиться рядом для безопасности.
Хотя, какая к чревлу может быть для Странствующих безопасность в замке Лут-Ордор, самом сердце поместья Лутов?
Вильято бесшумно посмеялся.
— Что рассмешило тебя, брат? — спросил Дранг.
— Подумал о нашей с тобой здесь безопасности. Помнишь, как сказал брат Шидрото? А для безопасности ты пойдёшь вместе с Дрангом.
Теперь они посмеялись вместе.
— Да где же эти их чревловы мердинёры? Или кто там у них выполняет роль провожатых?
Дранг в ответ пожал плечами.
— Как ты думаешь, — продолжил Вильято, — Эти две книги многое объяснят?
— Даже не знаю. А многое ли объяснила пятая?
— Об этом тебе могут сказать только Архмагистры Триады, — ответил Вильято.
— Повсюду так, — Дранг покачал головой. — Сначала всё создаётся, как братство равных, а потом всё равно кто-то оказывается равней других.
Он замолк, а Вильято посмотрел на него с неким недоумением. С чего бы это брат позволил себе крамольные мысли?
— Вильято, — Дранк закинул ногу за ногу и подался вперёд, облокачиваясь на колено, — Мы с тобой давно неразлучны, все дела вместе делаем, а ты ни разу не высказал своих мыслей. Скрытен, как ночная совья. Что ты думаешь о затеянном Триадой?
Вильято кашлянул от неожиданности, и внутри него всё напружинилось. Не любил он подобных разговоров, ещё с бытности своей орджуном не любил. Язык твой — враг твой. Эту науку он усвоил давно.
— Это не наше дело, вот что я думаю, — ответил он неохотно.
Дранг ухмыльнулся.
— Ну а если Повелитель прикажет нас вот прямо сейчас убить? Так и помрёшь скрытной совью, никому не поведав, что у тебя на душе и в голове?